 | (с) 2002 О.Е. Аникина, (с) 2004 (интернет-публикация) СНК "Пульс Будущего". При иcпользовании данного материала ссылка обязательна. http://pulse.webservis.ru/Agni/Museum/Uimon/index.html http://pulse.webservis.ru/Agni/Museum/Uimon/5.html |
Прежде всего сказано — идите кратчайшим путем, соберите ваши силы, утвердитесь в понимании индивидуализации, ибо радуга укрепляется всеми лучами. "Сердце", 86.  |
Информации об идущем строительстве было достаточно, но она не была и не могла быть полной в атеистической стране (в сущности, как и в стране, "вернувшейся" в православие). Идеи Учения как фундамента нового космического мировоззрения и Науки Будущего, проникающей за пределы мира физического в мир тонких энергий, в лице ортодоксов от православия и позитивной науки незаслуженно имели непримиримых врагов. Этот конфликт создавал усложненный духовный и социальный контекст и в без того сложных взаимоотношениях Учения с церковью и государством и самих тончайших материй Агни Йоги с плотным миром.
То, каким виделся Академгородок, и как воспринимались рериховцы, можно судить по многим источникам, среди которых один из самых примечательных — страницы из книги "Россия распятая" Ильи Глазунова, известного столичного художника, попавшего в Сибирь как в кратковременную ссылку вследствие вспышки правительственного гнева и, конечно же, тоже наслоившего в конце концов на все происходящее свои ментальные посылки. Вот еще одно свидетельство о том, каков был в то время российский ментал в одной из многих сложных его разновидностей: "В Сибири, как известно, центром научной мысли является Академгородок Новосибирска... Кому, как не им (ученым), осуществлять и продолжать дело таких ученых, каким был Василий Флоринский? Советская наука чтит труды ныне покойного археолога Окладникова, специалиста по наскальным рисункам каменного века. Не могу взять в толк, как он мог написать неуклюжую и конъюнктурную статью о творчестве Рериха, под именем которого, к сожалению, множатся антихристианские силы, распространяются бредни о Шамбале и теософские сатанинские доктрины Блаватской и Елены Рерих. Мне несколько раз доводилось слышать выступления Окладникова, корифея научной мысли Сибири. Говорил он скучно и вяло, оживляясь лишь во время благодарности партии и правительству за внимание к нашей науке. Я долго изучал, когда он сидел в президиуме Колонного зала, его рослую фигуру, странно неподвижное и словно мертвое лицо... Для понимания атмосферы в советской научной среде характерен весь Академгородок Новосибирска, который, когда это было еще "запрещено", славился интересом к художникам — комиссарам авангарда 20-х годов — и восхищался буддийскими работами позднего Рериха и его сына Святослава, который в предыдущей жизни был якобы Тицианом. Перерождение, Шамбала и Махатмы — какая это ересь!"
И все-таки имя художника и его искусство становятся популярными во всей стране. На волне подготовки празднования 100-летия со дня рождения Н. К. Рериха вокруг Святослава Рериха собирается вся московская и сибирская рериховская элита. Готовится конференция в честь столетия со дня рождения Николая Константиновича, обсуждается множество вопросов, в том числе вопрос о методах, формах работы, вопросы об архивах и судьбе творческого наследия художников — Рерихов, сотрудничестве российских рериховцев с американским Музеем Рериха — и в первую очередь вопрос о наследии Николая Константиновича в Кулу (Институт Урусвати), вопрос об алтайском строительстве, имевший грандиозный подтекст.
Учение становилось новым духовным уложением, которое должно было осуществляться в повседневной реальности. Должно было начать твориться новое сознание, новая этика и новая история, и будущее ее связывалось прежде всего с Сибирью, названной областью Будущего — с "новыми людьми на чистой земле".
Ольга Румянцева, тогда — заведующая рериховским мемориальным кабинетом в Москве при Музее Востока, вспоминала о событиях юбилейного года — столетия со дня рождения Н.К. Рериха: "Тогда его юбилей праздновался широко, с большим вниманием и правительства, и общественности. К тому времени впервые после 17 года вышли из печати книги о Рерихе и его собственные сочинения, с огромным успехом прошли большие выставки работ Николая Константиновича и Святослава Николаевича. Академией художеств СССР совместно с другими творческими организациями была проведена первая научная конференция, посвященная творчеству Рерихов. Необычайно празднично юбилей был отмечен в Большом театре. Сцена украшена белыми хризантемами, в глубине ее висел большой портрет Н. К. Рериха, окаймленный большим лавровым венцом. Святослав Николаевич с женой Девикой Рани находились в центральной "царской ложе". Их появление присутствующие приветствовали бурными аплодисментами, все встали со своих мест. Затем был великолепный концерт: танцевала Майя Плисецкая, пела Ирина Архипова".
В научной конференции участвовали доверенные лица Святослава Николаевича, сотрудники музеев, искусствоведы, художественная интеллигенция, и в том числе те, кому суждено было так или иначе сыграть в развитии событий в Сибири самую непосредственную роль: режиссер и начинатель Шукшинских праздников рериховед Ренита Григорьева, латвийские художники Леопольд Цесюлевич и Ильзе Рудзите, секретарь Святослава Рериха (во время приездов его в Россию) и первый биограф Николая Константиновича Павел Беликов, сибиряки Наталья Спирина, Евгений Маточкин, Петр Лабецкий, Алексей Дмитриев, Валерий Липенков и т.д. Присутствовала и Зинаида Григорьевна Фосдик, вице-директор Нью-Йоркского музея Н. К. Рериха и участница рериховской научно-художественной экспедиции. Перечислить всех, разумеется, невозможно. Вот что писал об этом времени, например, Валентин Сидоров в книге "Знаки Христа", имея в виду одну из своих московских духовных наставниц — Надежду Михайловну Костомарову: "Вместе со мной в ее обитель ворвутся люди и события, от которых доселе она стояла в стороне. Она окажется как бы в эпицентре подготовки столетнего юбилея Рериха и благословит мое путешествие в гималайский ашрам Рериха, а потом ее пути пересекутся с путями Святослава Рериха в моей квартире на Болотниковской улице".
Среди всего происходящего тема завещанной Новой страны становилась ведущей. Люди, Учением посвященные в оккультные знания, должны были сделать их полезными — важнейшее требование Учения и времени. Знание должно было перестать быть абстрактным. В "Знаках Христа" Валентин Сидоров продолжал: "Разумеется, мы знали пророчество Рериха о будущем Алтая. Знали, что новой духовной цивилизации человечества — если планета наша сохранится — суждено развиваться именно здесь. Знали, что центр обновленной России должен переместиться именно сюда. Со слов Рериха знали даже название будущей духовной столицы России — Звенигород".
Но самым большим из ожиданий и требований, связанных у Махатм Шамбалы с существованием Звенигорода, было требование "отереть тело Христа". В Звенигороде нужно было "прозвонить Истину", утверждая на земле величие и важность событий духовного плана. В Дневниках Елены Ивановны весной 1926 года появилась запись слов, сказанных в то время Владыкой:
"Можно построить город, можно дать лучшие знания, можно одеть стражу, но труднее всего отмыть истинное Изображение Христа!.. Трудно на Земле касаться неба... Можно поносить желание упростить лик Христа для народа..."
Вопрос строительства Нового города становился вопросом очищения, чистоты духовной традиции, труднейшим вопросом восприятия и практики Агни Йоги без искажений. Еще в 1923 году в статье "Адамант" Николай Константинович предрекал: "Всему миру приходит трудное испытание — испытание восприятием Истины. После средневековых испытаний огнем, водой и железом предстоит испытание восприятием Культуры, но если сила духа возносила людей против огня и железа, то та же сила вознесет их на ступень Знания и Красоты".
Опубликовано в книге О.Е. Аникина, Под небом Уймона: Очерки истории строительства музея Н.К. Рериха
— Новосибирск: Изд-во Твердыня (Томск), 2002 г.