Техногенное воздействие на природные процессы Земли

Этот тип воздействия характеризуется двумя основными видами последствий, которые можно назвать прямыми и косвенными (см. рис.8). К прямым процессам "воздействие-отклик" можно отнести все виды воздействия на околоземное пространство, на которые среда формирует синхронную реакцию. Запуски космических спутников и зондов, полеты кораблей челночного типа, маневры на орбитах, взрывы (преднамеренные и самопроизвольные) — все это является источником встречных быстропротекающих процессов релаксации естественной среды геокосмоса. Медленные процессы залечивания техногенных повреждений в околоземном пространстве только входят в первый этап научных проработок и находятся в основном на уровне догадок и интуитивных моделей либо в детальном мониторинговом накоплении исходных данных [158].

2.2.1. Общие сведения о количестве запусков

Начало космической эры (1957-1960 гг.) характеризуется малым количеством (не более одного в месяц) запусков космических аппаратов (КА) [20, 24, 47, 67, 158]. Ежемесячные запуски начались с марта 1960 г., и уже в 1962 г. их количество достигло 10. Сразу же проявилась конкуренция двух социальных систем в освоении нового пространства. Если в 1957 г. соотношение запусков КА СССР и США составляли 70 и 30% соответственно, то в 1960 г. — 40 и 60%, в 1961 г. — 6.1 и 93.9%, в 1962 г. — 23.3 и 76.7% и до 1967 г. США первенствовали в количестве пусков. Разработка ракетоносителя "Атлас" позволила США к 1964 г. увеличить надежность пусков и нарастить их количество. К этому времени относятся проекты "Рейнджер", Джемини", "Лунар Орбитер", "Сервейер", "Пионер" и др. В СССР в это время запускались космические аппараты "Восход", "Луна", "Венера" [20, 47, 158].

С 1967 г. за счет увеличения количества космических аппаратов серии "Космос", выведения КА серии "Союз", СССР "перегнал" США по количеству запусков. В последующие годы этот перевес увеличивался и к 1986 г. достиг 88.6%.

Конец 60-х — начало 70-х годов характеризуется интенсивным наращиванием разнообразия ракетно-космической техники (РКТ), прежде всего запусками метеорологических спутников и спутников связи. Из крупнотоннажных кораблей стартовали "Марс", "Венера", "Союз", "Луна", "Салют".

В США в это время начали развертываться программы "Аполлон", "Эксплорер". Благодаря разработке ракет-носителей (РН) "Титан-3С (3D, 3В)", "Титан-34D", было выведено большое количество навигационных и разведывательных военных спутников и спутников связи.

Образование Европейской космической ассоциации (ESA) ознаменовало новый виток в испытаниях РН и запусках КА. К середине 70-х годов Францией, Канадой, Великобританией, Китаем, ФРГ, Японией, Индонезией, Нидерландами, Индией на орбиту были выведены искусственные спутники Земли (ИСЗ). Вывод на орбиту 14.05.73 г. станции "Скайлэб" РН "Сатурн-5" активизировал программу "Аполлон".

За период с октября 1971 г. по сентябрь 1977 г. испытывались и отрабатывались рабочие элементы станции "Салют" ("Салют-1–6"), что активизировало старты КА "Союз". Конец 70-х гг. характеризуется спадом количества зарубежных и ростом числа отечественных пусков. В это время осуществлялось продолжение работы на станциях "Салют", введение в эксплуатацию транспортного корабля "Прогресс", модифицирование КА "Союз".

Начало 80-х гг. ознаменовало новую эру в воздействии на геокосмос. Старт корабля многоразового использования "Шаттл" 12.04.1981 г. ("Колумбия") был интенсивным продолжением освоения космического пространства [5]. В 1981-1982 гг. осуществлено пять стартов "Колумбии". В 1983 г. введен в эксплуатацию КА "Челленджер", в 1984 г. — "Дискавери", в 1991 г. — "Индевор".

В СССР подобные работы проводились на КА "Энергия-Буран" (1987 г.), всего было осуществлено два старта "Энергии" (один из них с "Бураном").

Отметим пусковые возможности 14 отечественных и зарубежных космодромов [158, с.19-21]. В России четыре космодрома (Байконур, Плесецк, Свободный, Капустин Яр) имеют возможность обеспечить 280 пусков в год. В США четыре космодрома (о.Уоллопс, ЗИП ВВС, ВИП, КЦ им. Кеннеди) способныобеспечить 175 пусков в год. Франция из космодрома Куру (Франц. Гвиана) имеет возможность произвести 24 пуска в год. КНР из космодромов Сичан, Учжай, Шуанчэнцзы, может произвести 24 пуска в год. Япония из космодромов Утиноура и Танегасима может произвести 12-20 пусков в год.

Таким образом, мировая пусковая производительность по рактным пускам составляет около 520 стартов в год, при этом на долю России приходится около 54% мировых возможностей.

Отмечено, что данные запусков КА (рис.9) отчетливо показывают тенденцию к увеличению количества пусков и спектра воздействия на геокосмос. В результате этого на различных высотах тропосферы Земли образовалось громадное количество космического мусора как с отработавших, так и с действующих спутников, что существенно влияет на планетофизическое функционирование верхних слоев атмосферы. Кроме этого, происходит значительное воздействие на сложные электромагнитные процессы в магнитосфере Земли.

2.2.2. Воздействие ракетной техники на ионосферу

Ионосфера — важное звено в системе радиосвязи. В верхних слоях атмосферы наблюдаются полярные сияния и магнитные бури [50, 70, 82]. В настоящее время имеются все основания считать, что электромагнитные пульсации верхней атмосферы влияют на биосферные процессы, т.е. на жизнь на Земле. До недавнего времени свойства ионосферы рассматривались только в связи с воздействиями солнечной активности и космических лучей. Однако исследования последних лет показали, что эта часть атмосферы реагирует и на природные процессы на Земле (вулканическая деятельность, цунами, землетрясения) и на техногенные события (запуск КА, посылка мощных радиоакустических, гравитационных и тепловых сигналов).

В качестве примера приведем количественные оценки из работы [56]. Так, запущенная 14 мая 1973 г. с мыса Канаверал (США) РН "Сатурн-5" вывела на орбиту космическую лабораторию "Скайлэб". На заключительном этапе на высоте 440 км в результате сжигания водорода в среде кислорода в двигателях второй ступени она выбрасывала в атмосферу 13·10²⁸ мол/с Н₂О и 10²⁸ мол/с Н₂. При скорости V = 7,3 км/с (на заключительном разгонном участке) это составило 10²⁷ молекул Н₂ и Н₂О на 1 км пути. При количестве примесей, отнесенной к единице длины источника Q' = 10²⁷ км^-1, коэффициенте теплопроводности D = 10⁷ м²/с и расстоянии финишного участка r = 1000 км концентрация молекул Н₂ и Н₂О составила

Такое количество молекул H₂ и H₂O равно концентрации электронов в ионосфере на этой высоте, и поэтому вполне достаточно для заметного ускорения реакций поглощения и исчезновения электронов в ионосфере, что и вызывает возмущение ионосферного слоя F₂. Отметим, что именно изменение интегрального количества электронов (ИКЭ) в ионосфере влияет на значение фарадеевского поворота плоскости поляризации высокочастотного радиосигнала:

где Ln_e — ИКЭ; H — напряженность геомагнитного поля; m_H — магнитная проницаемость пространства; c — концентрация молекул; ω — частота зондирующего сигнала.

Изменение ИКЭ зарегистрировано пятью ионосферными станциями и двумя геостационарными спутниками. Было измерено падение ИКЭ спустя 10 мин после старта с 10·10^-12 см^-2 до 5·10^-12 см^-2 менее чем за 2 мин. В дальнейшем отмечено его возрастание до 15·10^-12 см^-2 спустя шесть часов и возвращение в нормальное состояние слоя. Общее время реакции ионосферы на запуск "Сатурн-5" составило около 12 ч.

В работе [56] также приведены формулы для скоростей реакций, протекающих в естественных условиях, и при выведении КА вещества и последующего высыпания молекул воды и водорода в геохимическое пространство. Скорости реакций при старте КА в 10³ раз выше аналогичных скоростей для естественных реакций.

Использование других ракет-носителей также существенно влияет на геосферы. В состав топлива "Шаттл" помимо вышеприведенных ингредиентов входят также хлор, хлористый водород, оксид углерода, оксид алюминия. В РН "Энергия" — оксид азота. Эти реагенты еще более интенсивно способствуют распаду ионосферных слоев и уничтожению озона [5, 19, 20, 42, 83].

Остатки ракетного топлива, глобально распространяясь по стратосфере, за счет электропроцессов в газовых средах могут долго находиться в ней, накапливаясь длительное время и не оседая в тропосферу. Кроме того, ионные и озоновые слои чрезвычайно чувствительны к примесям, которые функционируют в качестве катализатора озоно- и ионообразования или распада. Примеси могут проникать в стратосферу из нижних слоев верхней атмосферы, а также поступать в результате ракетных пусков. При очень больших массах выбросов возможно изменение ионосферы в магнитосопряженной области, что приводит к усилению роли водородного цикла в разрушении озона.

Имеются работы, например [150], в которых прямо отмечается, что стратосферные свечения и ракетные старты усиливают катастрофы и гасят озоновый слой.

В [90, 93] рассматривается влияние характеристик Солнце–солнечный ветер–магнитосфера–ионосфера. Здесь для пространственно-временного прогноза электронной концентрации Ne(h) использовалась модель регулярных вариаций слоя F₂. При запусках КА на тангажных плоскостях и вблизи них наблюдаются аномально низкие концентрации электронов, связанные с процессами взаимодействия продуктов сгорания и остатков топлива с электронами F-слоя. Это существенно затрудняет прогноз электронной концентрации, что необходимо для прогноза прохождения радиоволн, так как вместо ионосферы возникает "дыра" (ionospheric hole — полость пониженной концентрации электронов и повышенных концентраций нейтральных атомов, положительных ионов), которая потом залечивается в четыре этапа [20, 53, 77, 101, 158].

Космические аппараты при запусках заряжаются в атмосфере. Потенциал может достигать 10⁶ В [57]. При этом создаются условия для провокации молниевых разрядов и повышения грозовой активности. В этом случае КА являются генераторами электромагнитного излучения, создавая в окружающем пространстве радиопомехи. По оценкам специалистов, мощность КА как генератора электростатических помех может достигать 10²-10³ кВт. Так, при запуске в КА "Апполон-12" ударила молния, им же спровоцированная.

Космические аппараты оказывают влияние на слои атмосферы не только при запусках, но и при сгорании в плотных слоях атмосферы. При этом производится активизация участка атмосферы в трассе падения (электризация) с нарушением внутренней динамики слоев. Наиболее сильным примером могут служить случаи падения орбитальных станций "Скайлэб" и "Салют", энерговыделение которых достигает десятка килотонн тринитротолуола.

Учитывая вышеприведенные оценки, можно сделать вывод, что электризация тел в потоке водного аэрозоля может существенно влиять на атмосферные перетоки и распределение атмосферного электрического поля.

Расположение космодромов вблизи экватора (Куру и др.) и частые старты с них КА могут оказывать влияние на интенсивные электрические токи, протекающие на высотах около 100 км (экваториальные электроструи).

Галактические космические лучи и высокоэнергетические электроны из радиационного пояса Земли вторгаются в атмосферу [68, 69]. При взаимодействии с плотной атмосферой они порождают рентгеновские лучи, способные проникать еще ближе к поверхности Земли. Учитывая, что при старте КА происходит образование ионосферных "дыр", то трасса полета может служить коридором для проникновения высокоэнергетичных частиц к поверхности Земли и воздействием на биоту [19, 20, 67, 158].

В данном разделе обратим внимание на некоторые количественные данные воздействия космической техники на околоземное космическое пространство и дадим информационное акцентирование на некоторые особенности этого воздействия. Представляется целесообразным привести сравнительные характеристики природных и техногенных процессов.

2.2.3. Влияние ракетных пусков на метеопараметры

В работе С. Рыбникова [84] приводятся данные, свидетельствующие о повышении частоты возникновения отрицательных природных явлений, вслед за крупными пусками ракет: мыс Канаверал, старты с которого влияют на Сев. Атлантику, Европу; Байконурские старты влияют на погодные условия в юго-восточных районах России и Средней Азии; Плесецкий полигон влияет на ряд областей Северо-Запада и Центр Европейской территории; космополигон Капустин Яр оказывает воздействие на атмосферные процессы в прилегающих территориях.

Вслед за запуском по зоне прямого влияния проходит волна повышения циклонической активности, накладывающаяся на естественные колебания тропосферы. Кроме того, резко падает атмосферное давление у земной поверхности в среднем на 15-20 мбар, затем в колебательном режиме восстанавливается на прежнем уровне. При старте "Шаттлов" изменяются более крупномасштабно атмосферные процессы. Причем последствия регистрируются на огромных территориях (миллионы квадратных километров) и независимо от годовых сезонов. В результате эти воздействия каждый раз порождают не менее двух дополнительных циклонов.

Зависимость метеопараметров от солнечной активности, так называемый индекс завихренности показана в [71, 91] . Этот параметр связан с величиной площади, занятой циклонами, и зависит от положения Земли в секторах межпланетного магнитного поля. Порождение запусками дополнительной молекулярной и турбулентной диффузии в большинстве случаев может привести к нарушению корреляции метеопараметров и солнечной активности.

Региональное изменение метеопараметров порождает мощные атмосферные потоки, инициирующие в свою очередь гравитационные и акустические волны из тропосферы в ионосферу. При этом фиксируются изменения напряженности магнитного поля на 3-6 нТл. При увеличении индекса завихренности в зонах вертикальных энергоперетоков магнитные возмущения достигают сотен нанотесла. Зафиксировано также, что возмущение в тропосфере может быть достаточным для того, чтобы изменить направление потоков солнечного ветра в верхних оболочках Земли [80, 83].

Известно, что многие космодромы находятся в экваториальных широтах (Куру, Алкантара, Сичан, Шрихарикота, Сан-Марко), где формируется большое количество тропических ураганов. Данные наблюдений за ураганами показывают, что их развитие, распад или резкое изменение направления движения не всегда можно объяснить внешними причинами, описываемыми классическими теориями атмосферных вихрей.

По данным Л.Г. Качурина [56], потенциальная энергия термической неустойчивости может быть превращена в кинетическую при образовании облаков:

При характерном времени разрешения неустойчивости t = 1 ч мощность, развиваемая облаком, W ≈ 10¹⁰ Вт.

В трассе пролета КА изменяется турбулентность атмосферы, происходит электризация водного аэрозоля. Дополнительный энергетический "взнос" КА в некоторых случаях гасит ураганы, а в некоторых — усиливает. Результат при этом может зависеть от радиуса конденсации в облаке, массовой доли водяного пара, вертикальной протяженности зоны конденсации, вертикальной скорости в облаке и т.д. Также будет иметь большое значение не только тип ракеты-носителя, но и химический состав топлива, именно эти факторы профилируют отклик ионосферы на РН.

В работе [20] содержится довольно критичное отношение к возможности изменения метеопараметров при запусках КА, мотивируется это сравнительно малым термодинамическим потенциалом, который привносит запуск в слои атмосферы. Считается, что энергетический уровень изменения, вносимого запуском, не сравним с энергетическим уровнем образования атмосферного фронта. Тем не менее практический опыт показывает, что в равнинных районах запуск КА всегда сопровождается изменением погоды. Для выявления степени влияния запусков на метеопараметры необходимы специальные работы по анализу метеохарактеристик и учет триггерных возможностей запусков. В этом случае ссылки на "невозможность" влияния пусков на погоду некорректны, в связи с тем что подобные изучения глубоких последствий просто не проводились. Более того, в версиях о причинах резких погодных перемен в последнее десятилетие все более отчетливо отмечается триггерная роль энергоемких техногенных систем и процессов на развитие неравновесий в межоболочечных взаимодействиях на Земле.

Воздействие ракетных запусков на грозоактивность изучалось многими исследователями [20, 80, 93,101] и, в частности, установлено, что запуски космических аппаратов стимулируют грозы. В попытке выявить грозовую чувствительность Горного Алтая мы использовали дни пуска высокотоннажных ракет-носителей "Протон" с космодрома Байконур (рис.10). Дело в том, что эти запуски образуют веер тангажных плоскостей по территориии Республик Алтай, Хакасиия, Тыва и т.д. В качестве задачи и рабочего предположения взяты утверждения о нарастании числа гроз в день ракетных пусков, а также гипотеза о том, что в день пуска грозы должны "высыпаться" по коридору ионосферной турбулентности, возникающей после проработки плоскости пуска двигательным топливом.

"Съемка" грозоактивности территории Республики Алтай [40] в дни пуска ракет осуществлялась 16 гидрометеостанциями. Таким образом, достигалась объективность опроса территории на реагирование режима электричества в тропосфере при возникшей ионосферной турбулентности, стадийное затухание которой в некоторых случаях происходило в течение суток [20, 53, 77, 80, 158] (см. рис.10). Проверка нашей гипотезы подтвердила, что и максимальные сгущения гроз легли вдоль тангажных плоскостей пуска, а именно в районы населенных пунктов (с запада на восток): Кызыл-Озек, Шебалино, Онгудай, Турочак, Улаган [40].

Итак, даже в такой общей постановке задачи об отклике грозоактивности на ракетные пуски, решение оказывается удовлетворительным, подтверждающим более ранние результаты о стимуляции грозоактивности ракетными пусками. Физика, физикохимия этого эффекта, видимо, связана также с качеством геолого-геофизической среды территории и с режимом магнитосферных процессов. Поэтому следует сделать экологоориентированный вывод о том, что наряду с общим нарастанием грозоактивности "ракетный вклад" в энергию и частоту встречаемости гроз будет лавинно нарастать, о чем и свидетельствует грозоактивность Горного Алтая в 2000 г.

Таким образом, обнаруживается, что запуски оказывают существенное влияние на метеоусловия на больших территориях, и зачастую они катастрофичны. Изменяются макротурбулентности верхней атмосферы, внутри- и межсферный перетоки, а также их динамика, влияющая на большое количество метео- и геофизических параметров.

2.2.4. Воздействие на стратосферу и верхнюю атмосферу

Длительное время воздействие на ближний космос находилось в "информационной тени". Однако растущая убыль и разброс концентраций общего содержания озона потребовала рассмотрения вкладов космической техники. По мере наращивания интенсивности, разнообразия и суммирования воздействий ракетной техники на верхнюю атмосферу все более отчетливым становится факт решающего значения этих воздействий на озоносферу Земли (рис.11). Проведенные количественные оценки веществ, влияющих на свечение в верхней атмосфере [37, 42, 54, 56, 80], имеют следующие значения: СО₂ — 100 т; O₂ — 100 т; Hg — 0.063 т. Уточнить эти цифры можно с помощью конкретных регистраций светящихся пятен эмиссии 630.0 нм, сопровождающих запуски ракет.

Из приведенных оценок совершенно очевидна экологическая значимость воздействия на верхнюю атмосферу. Основные три вида свечения в верхней атмосфере (флуоресценция, хемолюминесценция, серебристые облака) в своем естественном режиме возникновения и исчезновения представляют собой прямую информацию о физико-химическом характере процессов на указанной высоте, который все более корректируется искусственными процессами. Обычно свечения могут стимулироваться либо космогенными причинами (геомагнитные возмущения при геоэффективных вспышках на Солнце, метеорный приток вещества), либо планетарными (вулканическая деятельность, ионосферные возмущения над тектонофизическими напряженными зонами). В настоящее время регистрируется значительное нарастание частоты и интенсивности свечений по мере наращивания активного воздействия на околоземное космическое пространство. Это требует дополнительных усилий по диагностике свечения и свидетельствует о наступившем глобальном видоизменении физико-химических условий, по крайней мере, в регионах локализации ракетно-технических воздействий на ближний геокосмос и тангажным плоскостям пусков, что и вызывает обеспокоенность многих исследователей [20, 31, 62, 75, 102, 107, 114, 124, 143, 150, 158].

Существует два основных вида воздействия постороннего вещества на геокосмос: специальная инжекция химических элементов (о которой говорилось выше) и выделение продуктов сгорания ракетного топлива (стартовые и маршевые интервалы, а также работа двигателей на орбитах, в основном челночные системы).

Химически активные реагенты, инжектируемые из ракет, включают в себя натрий, триметил-алюминий, окись алюминия, окись азота, двуокись углерода, воду, стронций, цезий, барий и др. Такой набор веществ обеспечивает процесс искусственной стимуляции свечений и генерации электрического поля при дрейфе ионов поперек магнитного поля от места выброса. Ночные эксперименты напрямую связаны с инжекцией хемилюминесцентных облаков (триметил-алюминий). Например, в эксперименте "Lagopedo" [105] в ионосферу низких широт было выброшено: 1.5·10²⁷ молекул H₂O; 1.5·10²⁶ — СО₂; 6.6·10²⁶ — H₂ [42, 93, 106]. Изменения ионного состава наблюдались в виде пятен диаметром до 80 км на высоте 261 км, так называемые ионосферные дыры.

На высоте около 250 км могут флуоресцировать ионы воды, время свечения составляет 5·10²–5·10³ с. Причиной возникновения свечения на больших высотах за счет излучения ОН ионов воды является флуоресценция [57, 60]. Эти ионы образуются путем ионообменной реакции H₂O + O⁺ → H₂O⁺ + O, коэффициент скорости которой составляет a = 2.3·10⁹ см³/с.

Оценка содержания Н₂О сделана на основе данных [62] при условии, что H₂O переходит в H₂O⁺.

Масштаб разового выброса воды в верхнюю атмосферу можно проиллюстрировать запуском искусственных спутников Земли HEAO-C (США) от 20.09.1979 г. с помощью ракеты-носителя "Atlas-Centavr", когда в атмосферу было выброшено 7·10²⁹ молекул Н₂O и Н₂. При этом интенсивность эмиссии в полосе 630 нм в "дыре" (площадь размером с запада на восток около 3 тыс. км и с юга на север около 800 км) составила 8300 рэлей (фоновое значение эмиссии 100 рэлей), а эмиссии с полосы 557.7 нм с 300 рэлей возросла до 900 рэлей.

Основным механизмом технического воздействия на геокосмос является ракетная доставка веществ в весьма чувствительную область верхней атмосферы. Локальное загрязнение избыточным веществом происходит на низких, средних и больших высотах. Это загрязнение максимизируется высокогрузоподъемными носителями челночного типа ("Шаттл", "Энергия") [37]. При этом, как правило, возникают крупномасштабные возмущения в ионосфере из-за "прожигания" канала пролета выхлопной струей двигателя, акустическими, а также тепловыми сигналами уплотнения при взаимодействии набегающего потока с факельной струей.

Системы челночного типа обозначили новый этап техногенного преобразования геокосмоса в направлении усиления искусственных процессов в верхней атмосфере. Следует учитывать и учащающуюся работу двигателей для корректировки орбит, стыковок, расстыковок, слив топливных ингредиентов [121]. При этом следует отметить и общее число пусков, превышающее десятки тысяч. Анализируя выбросы одного пуска "Шаттл" и "Энергия", обратимся к табл.3. В контексте настоящей работы существенно напомнить, что заметные усиления хемилюминесценции локальных участков верхней атмосферы происходят при попадании в эти участки: оксидов азота — 240 кг, CO₂ — 100 т, О₂ — 100 т и Н₂ — 63 кг. Легко видеть, что один "залп" большегрузных носителей на порядки превышает количественные оценки стимуляторов хемилюминеcценции (рис.12).

На высоте около 100 км флуоресцируют главным образом Li, Na и окиси алюминия, причем длительность существования свечения составляет 10⁴-10⁵ с. Наряду с техногенной доставкой таких ингредиентов на эту высоту следует учитывать и космогенный приток, особенно в отношении Nа и Li. Возрастание содержания Li и Na в ряде случаев прямо коррелирует с вулканической активностью и высотными ядерными взрывами [32, 94, 103]. Отмечалось воздействие вулкана Эльчичон на содержание водорода в верхней атмосфере после его извержения 3 марта 1982 г.

Таким образом, по мере наращивания ракетно-космической техники воздействия на ближний геокосмос растет вероятность возникновения крупномасштабных новообразованных процессов, представляющих собой отклик на преобразование высокочувствительной природной среды верхней атмосферы. Эти тенденции могут проявляться посредством учащающихся светящихся образований,о которых появиляется все больше публикаций [3, 36, 38, 57, 62, 80, 88, 94, 95, 99, 148]. Изучение функциональной роли этих образований — важная задача, особенно в связи с непредсказуемостью последствий. Более того, следует учитывать наряду с биосферным значением и климатостабилизирующую роль озона, который целиком поглощает ультрафиолетовую радиацию Солнца с длинами волн от 0.15 до 0.29 мкм, что приводит к повышению температуры стратосферы на эффективных высотах в 25-30 км и понижению температуры у поверхности Земли. Деградация озонового слоя, соответственно, приведет к понижению температуры в стратосфере и дополнительному разогреву приземного слоя тропосферы, т.е. к усилению "теплового шока" планеты.

Химический состав верхней атмосферы определяет спектр солнечного излучения, проникающего в нижнюю атмосферу [13, 21, 51, 54, 104, 106, 154] и через систему химических реакций, контролирующих содержание основных поглощающих газов и газов, обладающих выхолаживающим свойством за счет их инфракрасного излучения, влияет на тепловой баланс [21, 24]. Основными компонентами, влияющими на температуру в стратосфере, являются вода и углекислый газ, они же являются составляющими ракетных выбросов.

За пять прошедших десятилетий в результате ракетно-космической деятельности в атмосферу выброшено большое количество химических соединений, активно реагирующих с озоном и его гасящих.

При периодически повторяющихся пусках ракеты-носителя "Протон" с интервалом 5 сут. устанавливается глобальный избыток антропогенного водорода порядка 5-10% [37, 42], а при пусках РН "Шаттл" в том же режиме избыток составляет 20-40%. При этом степень нарушения баланса водорода в тропосфере сильно зависит от солнечной активности — при минимуме солнечной активности она максимальна. В нижней стратосфере кроме химических реакций между оксидами азота и водородными соединениями существенную роль в перераспределении озона играют процессы горизонтального переноса и вертикальные движения [74, 77, 158]. При этом существенное увеличение турбулентности атмосферы в трассе пролета КА увеличивает перераспределение озона и, возможно, этот процесс катализирует скорость реакции озона с продуктами сгорания.

Таким образом, каждый запуск КА "Энергия" и "Шаттл" вызывает глобальное уменьшение озона, вполне сравнимое с долголетними трендами обеднения озонового слоя.

2.2.5. Влияния на геофизические характеристики Земли

Скорость вращения Земли имеет определенную динамику: максимумы в январе, июле, минимумы — в апреле, ноябре. Интересно отметить, динамику ракетных пусков (см. рис.9). Считается, что главная причина сезонной неравномерности вращения земли — атмосферная циркуляция [60]. К.А.Куликов [146] подсчитал, что момент импульса всей атмосферы составляет (9-14,5)·10²⁵ кг·м²·с^-1, при массе атмосферы m_A ~ 5·10²¹ г. Была также подсчитана скорость атмосферы, которая составила 4 м/с, средняя кинетическая энергия порядка 4·10²⁶ эрг. При изменении этих характеристик атмосфера оказывает существенное влияние на колебания длительности суток Земли. С колебаниями угловой скорости вращения связывают и причины зарождения большого количества ураганов. Здесь целесообразно отметить и весьма важный факт прогрессирующего замедления вращения Земли (согласно данным Международной службы вращения Земли (IERS)). Последняя поправка на одну секунду (удлинение земных суток) была введена в новогоднюю ночь 1999 г. Отметим, что замедление вращения Земли сопровождается интенсивной теплогенерацией. Так, по оценке И.Копылова (http://science.ng.ru/printed/natural/1999-12-15/3_electromech.html), замедление вращения Земли всего на 1 с генерирует тепловой поток приблизительно в 10¹⁴ кВт/ч, что превышает антропогенный источник энергопроизводства. Конечно, указанная величина энергоприроста подлежит проверке, но для нас важен сам факт снижения угловой скорости Земли.

Техногенное инициирование "внеплановых" ураганов и воздействие на атмосферные циркуляции запусками КА дополнительно влияют на длительность суток и ряд других геофизических параметров, что, по эффекту эха, приводит к новым метеокатастрофам. Этот эффект сопрягается с определенным набором природных процессов и в конечном счете может оказывать влияние на возрастание интенсивности смещения полюса Земли (рис.13). Характерно, что основные максимумы смещений произошли после 1969 г.

Кроме того, большое количество нефункционирующих и действующих спутников, находящихся на разных высотах, дает существенный "привес" инерциальных кинетических масс в атмосферу, что может способствовать замедлению скорости вращения Земли, увеличивать изрезанность полодий вращения полюса. За 30 лет космической эры вес материалов искусственного происхождения достиг более 3000 т, что в 15'000 раз превышает массу естественных метеоритных тел [20, 67, 77, 85, 134, 158].

Запуски КА создают в ионосфере коридоры с малой электронной концентрацией. "Случайная" функция запусков, их различные мощность и географическое положение пусковых площадок (а число пусков перешло величину 3100 к 2001 г.), а также состояние геофизических полей при стартах создают нестационарный характер вносимого возмущения. В связи с этим могут создаваться волноводы для перекачки сейсмической энергии в ионосферу и космических и солнечных потоков в земную кору [86, 101].

Уменьшение общего количества землетрясений в последние годы свидетельствует о высоком уровне процессов, происходящих в недрах Земли, которые, возможно, связаны с изменением внутри солнечно-системной обстановки. В то же время за последние 50 лет резко увеличилось количество малоглубинных землетрясений (менее 50 км), что может быть инициировано накачкой упругой энергии земной коры за счет массовых испытаний водородного и ядерного оружия.

В работах [1, 10, 46, 52, 87] отмечается связь испытаний на Семипалатинском полигоне с ритмом 30-40 дней проявления сейсмичности. Обнаружено, что возникновение взаимодействий между удаленными землетрясениями, подземными ядерными взрывами является показателем неустойчивости сейсмического потока. Получены результаты, свидетельствующие о наличии определенной структуры земной коры, которая в некоторых зонах очень чувствительна к внешним инициирующим воздействиям: земные приливы, изменение атмосферного давления, сейсмогравитационные возмущения (тонкая структура сейсмичности). Как правило, при рассмотрении влияния результатов запусков КА не учитываются особенности геолого-геофизического строения территории тангажных плоскостей, но, учитывая роль и энергоемкость запусков КА, их также можно добавить к перечисленным инициирующим воздействиям.

Сравним мощности импульсных природных и техногенных источников. По данным [58], мощность умеренной геомагнитной бури оценивается в 100 ГВт (гигаватт). Мощность источника, связанного с пролетом РН "Протон" составляет 10 ГВт. Известно, что в ряде случаев источником геомагнитных возмущений является неравномерность напора солнечного ветра, а в данном случае мы имеем "конкурирующий" с влиянием солнечной активности на ионосферу техногенным источником, который составляет 10% от мощности природного источника.

Необходимо обратить внимание на то, что основной вклад энергии во время геомагнитных бурь происходит в высоких широтах и определяет глобальные изменения в верхней атмосфере и ионосфере. Пуски ракет осуществляются, как правило, на средних широтах, и их воздействие на высоты более 100 км не превышает нескольких минут.

В связи с изложенным выше целесообразно предположить, что существующие пуски ракет оказывают влияние на энергетические характеристики атмосферы, носящие локальный характер. И наиболее сильно эти возмущения будут сказываться в регионах, которые находятся в трассе пролета стартующей ракеты, особенно в зонах межоболочечного взаимодействия, где идут процессы вертикального энергоперетока [41, 50, 57, 59, 74, 86].

2.2.6. Изучение локальных геомагнитных возмущений при пусках ракет-носителей*

* Работа проводилась совместно с Алтайским региональным институтом экологии [138, 139].

Локальные геомагнитные возмущения природного и технического генезиса широко известны с момента первых высотных ядерных взрывов [31, 39, 93, 94, 103, 112]. Также выявлено геомагнитное возмущение, зарегистрированное в Иркутске и вызванное взрывом над притоками р. Подкаменная Тунгуска в 1908 г. (Тунгусский феномен) [28, 39]. Изучение и анализ ядерных технофизических процессов, генерирующих локальные геомагнитные возмущения, приводит к предположению о том, что старты ракет-носителей типа "Протон" могут также создавать цепочку ионосферных процессов, способных вызывать специфические геомагнитные вариации. Будем руководствоваться эмпирическими и теоретическими доводами [20, 32, 52, 56, 101, 134, 158] — повышение концентрации радиационного материала приводит (за счет суммирования полей) к повышению геомагнитной напряженности, а снижение концентрации ионосферной плазмы (ракетное гашение) — к снижению.

Механизм взаимодействия ядерного взрыва с ионосферой и магнитосферой зависит от высоты подрыва заряда и его мощности [25, 100, 103, 159]. Наземные и тропосферные взрывы (независимо от мощности заряда) не генерируют геомагнитные возмущения. Взрывы с высотой, превышающей сотню километров, генерируют глобальный геомагнитный импульс и малоамплитудный магнитный эффект, возникающий без запаздывания. Магнитное же возмущение, вызванное природным взрывом 30 июня 1908 г. (Тунгусский феномен), несмотря на тот же тип, что и ядерные, имеет свою специфику (табл.4).

Напряженность электрического поля в области центра ядерного взрыва достигает 30-40 кВт/м, при этом напряженность азимутального магнитного поля доходит до нескольких сотен гаусс. Для ядерных взрывов на больших высотах первая фаза геомагнитных возмущений, по-видимому, переносится по магнитному меридиану волной Альвена, которая генерируется при деформации магнитных силовых линий, возникших за счет взрыва объемом ионизации. Этот объем продуцируется также и дополнительной ионизацией, возникающей вследствие воздействия гамма-вспышек и повышения электронной концентрации в момент взрыва. Так, произведенные высотные взрывы типа "Аргус" возбуждали сильные магнитогидродинамические волновые процессы, которые по магнитосопряженным участкам передавались на далекие расстояния [25, 103].

Дата взрыва	Вид взрыва	Мощность, МВт	Высота, км	Максим. отклон., нТл	Длительность, мин	Главная фаза, мин	Название взрыва
30.06.1908 г.	Природный	26	6.6±1	25.5	≈300	8.9	"Тунгусский"
28.04.1958 г.	Ядерный	1(?)	28	17.8	≈40	>>11	"Тэк"
01.08.1958 г.	»	1	60	19.1	≈60	>>7	"Аргус"
04.11.1962 г.	»	1.4	400	22.3	≈108	>>9	"Старфиш"

Обнаруженная Иркутской обсерваторией (станция "Патроны" за 30.06.1908 г.) регистрация возмущения геомагнитного поля уникальна [36, 39, 53]. Ни одна из имевшихся на то время обсерваторий не зарегистрировала вариации геомагнитного поля на взрыв. Иркутское возмущение магнитного поля оказалось локальным. Исследователи изучали ее сходство с регистрационными данными ядерных взрывов: а) локальность возмущения; б) характер вхождения поля в возбужденное состояние; в) общность хода возбуждения магнитного поля.

Вместе с тем выявлялись и различия: а) величина амплитуды вариаций ноля Тунгусского взрыва превосходила имеющиеся регистрации амплитуд по ядерным взрывам; б) менялся характер кривых в отдельных временных участках, и длительность возмущения магнитного поля Тунгусского взрыва превосходила длительность возмущения поля от ядерных взрывов в 4-6 раз.

Касаясь механизмов продуцирования геомагнитного возмущения от Тунгусского взрыва, можно говорить лишь о возможных сценариях [40, 54]. Одними из наиболее признанных сценариев являются: повышение уровня ионизации в ионосфере; плазма взрывного генезиса; ионизирующее излучение ускоренных частиц вдоль силовых линий магнитного поля Земли.

Как допустимые механизмы рассматривались способ термической ионизации ионосферы ударной волной взрыва и образование токовой системы ударной волной. В последнее время учитывается версия о значительной роли модифицированного физического вакуума в физике феномена взрыва на р.Подкаменная Тунгуска [36, 38].

Рассмотренные выше техногенные воздействия на геомагнитный режим и природное событие на р.Подкаменная Тунгуска (вызвавшие локальное геомагнитное возмущение) указывают на возможность геомагнитного реагирования на энергоемкие процессы в верхней атмосфере и ионосфере.

Воздействия на природное состояние ионосферы Горного Алтая стартами ракет-носителей весьма разнообразно и энергоемко. Но несмотря на широкое освещение этих вопросов, глубокой и длительной проработки физики и геофизики разовых стартов и их кумулятивных последствий в геолого-геофизической среде все еще не произведено. А высокотоннажных стартов уже было несколько тысяч. До настоящего времени нет глобального геофизического мониторинга ионосферы в послепусковой период РН. В имеющихся и практикуемых средствах регистрации и в моделях анализа процессов в канале пролета не учитывается разнообразие геолого-геофизической среды под данной траекторией РН. При этом совершенно не изучаются высокочувствительные на энергоемкие воздействия зоны вертикального энергоперетока, особенно в районах тектонофизических напряжений. До настоящего времени нет инструментальной регистрации неизбежных вариаций электросостояний атмосферы, нет температурного опроса ионосферы и нет программ опроса состояния геомагнитных вариаций прямыми и косвенными методами.

Горный Алтай, входящий в состав Алтае-Саянской складчатой области и лежащий по восточным тангажным плоскостям стартов РН со стороны Казахстана, по своим характеристикам является уникальной геолого-структурной единицей Земли [43]. Его геофизические характеристики значительны и универсальны:

Важность перечисленных особенностей очевидна. Но уникальным в ряду планетофизических свойств Горного Алтая является его высокая гелиочувствительность, механизм которой начал изучаться только в последние годы. По мере углубления в проблему солнечно-земных взаимосвязей выяснилась особая функциональная роль самосветящихся образований (шары, полосы, ленты и другие формы). В качестве очередного предположения можно говорить о том, что структурные и энергетические характеристики этих образований могут объясняться моделью модифицированного физического вакуума [38, 141]. Согласно модели В.Л.Дятлова, физическим наполнителем самосветящихся форм является "вакуумный домен" — особый вид энергетических преобразований полей: электрического, магнитного, гравитационного и вращательного (спинового). Эти особенности в совокупности с данными о серии энергоемких событий в прошлом (скоростные процессы Сартанского оледенения 11 тыс. лет назад) свидетельствуют о необычности природной мощности и скорости природных процессов в Горном Алтае. Возможно, что и гелиочувствительность, и энергонасыщенность этого геоактивного региона связана с активностью мантийного плюма Монголо-Тибетской области. С учетом этих характеристик Горного Алтая становится естественным предположение о высокой "техночувствительности" этой территории, особенно энергоемкого направления (ракетные пуски, ядерные взрывы, ЛЭП).

Ракетные пуски через территорию Горного Алтая — это основное средство техногенного воздействия на верхнее полупространство. Газоплазменные оболочки Земли, как наиболее тонкая и чувствительная система процессов и состояний, подвергаются огромному энергетическому и вещественному преобразованию, что отмечено многими исследователями [20, 33, 53, 99, 101, 114, 139, 158]. Следует напомнить о некоторых видах влияния на верхнюю атмосферу РН "Протон".

Прежде всего обращает на себя внимание вещественные модификации состава ионосферы. Ежегодный приток атомов водорода в геокосмос при пусках крупнотоннажных РН составляет 6·10³², а природный приток за год достигает 6·10³³, т.е. техническое приращение водорода достигло 10% [53, 79, 101, 134]. Естественно, что столь значительный техногенный приток водорода нарушает глобальный водородный баланс и создает условия для возникновения природно-техногенных крупномасштабных процессов релаксации. Так, в области главного ионосферного максимума идет резкое снижение концентрации электронов. Продуцируются так называемые "ионосферные дыры", которые и нарушают электрические характеристики ионосферного слоя, возникающий избыток воды и водорода неизбежно влияет на тепловой режим верхней атмосферы, снижает концентрацию озона, модифицирует течение тонких физико-химических процессов. В нижних и средних отделах магнитосферы техногенный водород сдвигает равновесие тепловой плазмы и меняет ее концентрацию. Следует также подчеркнуть, что имеющиеся регистрации времени "залечивания дыры" в ионосфере отмечались для геомагнитоспокойных дней ("Атлантис" — около часа и 15-30-минутные залечивания для некоторых стартов из Байконура). И, по существу, не производилось целенаправленного мониторинга времени релаксации турбулентности ионосферы.

В ключе настоящей работы представляется важным привести количественные оценки вещественной производительности одного запуска РН "Протон" на высоту более 100 км [67, 86, 101, 158]. Воды выбрасывается 36.7 т, или 17% от количества природной воды на этих высотах; углекислого газа — 43.7 т, или 1.5% от общего количества газа на этих высотах; азота — 48.6 т, или 17% от общего содержания азота на высоте более 100 км (напомним, что азот является интенсивным озоногасителем) [137, 150].

Очень важной характеристикой влияния РН на ионосферу является "энергетическое загрязнение". Так, на высотах 100-130 км, согласно циклограмме работы 2-й ступени РН "Протон", объем выбрасываемых продуктов сгорания составляет 740 кг/с^-1 и соответствующая этому потреблению топлива энергия достигает 3.6·10¹⁵ эрг. Таким образом, энергия, выделяемая в 1 см³, составляет 15-30 эрг, что в (1.5-3)·10⁷ раз больше, чем максимальный приток солнечного ультрафиолета в том же элементе объема и на указанных высотах [33, 102]. Это соотношение быстро падает во времени, но все же в течение 60-70 мин и на расстоянии в 1000 км будет преимущество техногенного источника энергии. Нарушения вещественного и энергетического равновесия природных процессов в ионосфере меняют суточную температурную вариацию и химическое перераспределение элементов, что способствует гашению плазмы и меняет электросостояние большого участка ионосферы. Столь масштабное прерывание естественных геофизических процессов сопровождается установлением нарушенного равновесия. В связи с тем что геолого-геофизическая среда Горного Алтая уникальна, существующие вертикальные энергоперетоки на его территории должны разнообразить процессы релаксации. Одним из откликов на пролет РН "Протон" может быть локальное геомагнитное реагирование на территории Горного Алтая.

Высказанная выше гипотеза начала подвергаться эксперимен тальной проверке с октября 2000 г. Работа проводилась на базе Алтайского регионального института экологии с участием сотрудников Института геологии СО РАН (г.Новосибирск) и Горно-Алтайского государственного университета (г.Горно-Алтайск). Наблюдения вариаций геомагнитного поля осуществлялось на контрольном пункте "Майма", локализованном вблизи участка большой положительной магнитной аномалии.

В рамках поисковой программы геомагнитный мониторинг был направлен на обнаружение специфических вариаций магнитного поля, которые могли возникнуть за характерное временя релаксации турбулентности ионосферы в послепусковой период РН. Для регистрации вариаций магнитного поля применялись стандартные геофизические магнитометры типа: ММП-303, ММП-203 (квантовый принцип регистрации напряженности), М-27М (оптико-механическая система). Магнитометр ММП-303 применялся для регистрации полного вектора напряженности магнитного поля в автоматическом режиме с временным шагом записи в 1 мин. На магнитометрах ММП-203 и М-27М количественные отметки Т_а и ΔZ (общей напряженности геомагнитного поля и его вертикальной составляющей — Z) снимались оператором 0.5-1 ч (соответственно). Абсолютная погрешность измерений во всех случаях не превышала 1-2 нТл. Время слежения за напряженностью магнитного поля колебалось в пределах 36-72 ч. Начало мониторинга производилось за 6-12 ч до реального пуска РН "Протон". Завершение замеров магнитного поля проводилось по истечению 24-36 ч после пускового периода. Регистрационные данные подвергались анализу и строились графики Т_а и ΔZ, часть из которых приведена на рис.14.

Проведенными наблюдениями после большинства вышеотмеченных пусков РН (через 8-18 ч) установлено закономерное проявление аномального понижения напряженности магнитного поля (полного вектора T и вертикальной Z-составляющей). Интенсивность максимального понижения геомагнитного поля (ГМП) варьировало в пределах от 20 нТл при пуске 02.10.2000 г. до 200 нТл при пуске 22.10.2000 г. Градиент понижения изменялся в пределах 7-28 нТл/ч. Время полной релаксации ГМП также варьировало в широких пределах — от 8 ч при пуске 24.01.2001 г. до суток и более (см. рис.14, табл.5).

Дата запуска	Время от старта, ч	Максимальные значения Z-компоненты, нТл	Данные КР	Число пятен, W	Примечание
02.10.2000 г.	9	-20	278	211
17.10.2000 г.	12	-82	321	130
22.10.2000 г.	15	-200	001	117	Min КР*
16.11.2000 г.	13	-90	110	142
24.01.2001 г.	14	-36	193	128
26.02.2001 г.	15	-40	220	99
07.04.2001 г.	12	-19	443	153	Max КР*
28.04.2001 г.	15	-23	153	173

В большинстве случаев время пусков пришлось на относительно спокойную геомагнитную обстановку, и только пуск 26.02.2001 г. проходил в период сильной геомагнитной бури, закончившейся 27.02.2001 г. Эта зависимость интенсивности геомагнитного отклика региональным возмущением поля на общее состояние возбужденности геомагнитного поля (чем интенсивнее геомагнитная буря, тем менее значительным становится или вовсе не обнаруживается региональный геомагнитный отклик на запуск РН) весьма показательна. Дело в том, что детальное и длительное изучение отражений ракетных пусков на многочисленных ионограммах вскрыло значительные факты. Исследование послепролетных состояний ионосферы выявило несколько вариантов ионосферных возмущений, чаще всего связанных со снижением электронных концентраций в F-слоях ионосферы. При этом, что крайне важно для поднятого вопроса зависимости отклика геофизических параметров от общего режима геомагнитного поля, оказалось, что ионосферные возмущения, определяемые по ионограммам имеют различную степень вероятности их возникновения (рис.15). Как и в нашем случае, выявился эффект зависимости возникновения ионосферных возмущений треков от общей геомагнитной возмущенности [138, 139].

Так, К.И.Горелый [158, с.266-267] полагает, что в геомагнитновозмущенных условиях (например, по данным регистрации станции Москва в предшествующие пуску сутки К_р > 3) ниже вероятность регистрации ионосферных возбужденных треков. И проведенные оценки вероятности появления ионосферных возмущений, фиксируемых на ионограммах в магнитоспокойные дни, в три раза превосходят вероятность регистрации возмущений в магнитобуревые дни. Таким образом, обнаружение этого факта зависимости генерации ионосферных возмущений от интенсивности геомагнитных возбуждений в послепролетный период РН косвенно подтверждает факт регионального реагирования геомагнитного поля в послепролетный период.

Представляют также интерес и регистрации за 7 и 28 апреля 2001 г. Эти пуски сопровождались минимальными значениями снижения напряженности Z-составляющей. Впервые было отмечено, что в последующие сутки дневной минимум ГМП был на 10-12 нТл ниже, чем в предыдущий день. Возможно, что эффект "магнитной вязкости" проявился и на вторые сутки ростом контрастности дневного минимума напряженности поля. Кроме того, в послепусковой день правая ветвь минимума была более крутой, чем в обычные дни, т.е. можно высказать предположение о том, что ГМП гелиочувствительных и геоактивных зон Горного Алтая "помнит" воздействие РН "Протон" и отзывается сильными и слабыми геомагнитными откликами. Физическая природа этого явления предположительно заключается в развитии локальных геофизических турбулентных процессов в ионосфере геоактивной зоны, связанных с пусками РН. Отметим, что при решении численных задач по влиянию плазменных инжекций в ионосферу выявлено раздвижение магнитного поля Земли магнитным полем плазменного сгустка. В процессах релаксации инжектированной плазмы напряженности магнитного поля Земли и плазменной инжекции суммируются, что отмечается ростом напряженности магнитного поля Земли. Давно известен факт гашения ионосферной плазмы и возникновения термических неравновесий при крупнотоннажных ракетных пусках. Поэтому снижение концентрации ионов за счет гашения плазмы в канале пролета РН и в зависимости от геомагнитного состояния на данное время может вызвать локальное снижение Z-составляющей магнитного поля Земли.

Проверка и обсуждение результатов экспериментального обнаружения снижения напряженности Z-компоненты на территории Горного Алтая в постпусковой период РН "Протон" сводится к двум пунктам:

Что касается первого пункта, то в связи с тем, что имеющиеся случаи геомагнитного реагирования весьма малочисленны, предпринята попытка обнаружения магнитного сигнала глобального характера. Эту работу, по нашей просьбе, провели начальник Комплексной геофизической станции С.Ю.Хомутов и магнитолог О.И.Федотова (станция "Ключи", г.Новосибирск, СО РАН). Задача решалась в следующей постановке: выделить во временной последовательности данных (например, модуля магнитного поля F) вариации, возникающие после запуска РН "Протон". Из-за предельно малой выборки событий возникла большая трудность в оценке статистического критерия для оценки достоверности взаимосвязи исследуемых явлений. При этом следует иметь в виду, что в данных временного ряда есть множество регулярных (суточные) и нерегулярных (магнитные бури) разноампли тудных вариаций, что, в свою очередь, усложняет обнаружение сигнала снижения ГМП в послепусковой период. Кроме того, отсутствует физическая модель процесса снижения напряженности магнитного поля.

Анализ магнитных данных показал, что запуск РН "Протон" на КП "Майма" не привел к заметным возмущениям магнитного поля в Новосибирске в послепусковой период за первые 10-15 ч (расстояние более 400 км севернее). Аналогичные утверждения справедливы и для других компонент магнитного поля: модуль вектора, склонение D. Полученный вывод о том, что геомагнитный отклик не глобальный, не исключает возможности обнаружения аномальных изменений ГМП с характерными временами единицы-десятки минут, которые не выявляются для Новосибирска (дискретность 1 ч).

Второй пункт. Проверка на обнаружение снижения Z-компоненты ГМП в глобальном масштабе проведена путем анализа составляющих магнитного поля в день запуска РН. Были учтены данные станций: Какиока (Япония — с.ш. 36°23'3'' в.д. 140°48'3'') по компонентам X,Y,Z (дискретность 1 мин); Иркутск (с.ш. 52°17'; в.д. 104°45') по компонентам H,D,Z,F (дискретность 1 мин); Новосибирск (ш. 55°03'; д. 82°90') по компонентам H,D,Z,F (дискретность 60 мин); Бельск (Польша, с.ш. 51°83'7''; в.д. 20°79'2'') по компонентам X,Y,Z (дискретность 1 мин). Согласно количественным данным этих станций по времени возможного возникновения отклика ГМП, обнаружить сигнал снижения Z-компоненты не удалось, что указывает на локальность реагирования ГМП на запуск РН.

С возрастанием интенсивности и скорости изменения климата необходимость изучения электромагнитных откликов магнитного и электрического полей на старты РН становится все более настоятельной.

2.2.7. Временные зависимости числа пусков и их сочетание с гео- и гелиоактивностью

Изучение ряда запусков РН по годам производилось для выявления периодичности и сравнения с периодичностью различных геофизических процессов. Для этого давалась спектральная оценка ряда исследуемых событий по алгоритму быстрого преобразования Фурье. В результате получены следующие периодограммы:

Целесообразно привести ряд сведений о космофизическом состоянии Солнечной системы за предыдущее столетие, в которое и реализовалась техническая программа "покорения космоса". Отмечено общее нарастание активности солнечных циклов, особенно во второй половине ХХ в. За указанный срок побиты ранее существовавшие рекорды по вспышечной, пятнообразовательной активности, всплывании плазмы в корональные дыры и пр. Отмечены и экзотические события типа "солнечного штиля", когда истечение корпускулярных потоков уменьшилось на 93% (11 мая 1999 г.), а также "гелиосферная волна" наращивания энергоемкости процессов в межпланетном пространстве и на других планетах. Выявлено резкое возможное нарастание энергоемкости магнитосфер (замеры магнитных полей) Урана (более чем в 30 раз за несколько десятков лет) и Юпитера (более чем в два раза с середины 70-х гг. [34]). Это необычное поведение основных составляющих Солнечной системы свидетельствует о некоторой общей причине возникновения и развития крупномасштабных событий в сторону развития энергоемких процессов. Видимо, это связано с вещественно-энергетическим наполнением межзвездной среды и галактическим ветром. Особенно непредсказуемо ведет себя текущий солнечный цикл, пятнообразовательная активность которого с 25 марта 2001 г. вместо спада (после переполюсовки магнитного поля на Солнце) неожиданно выросла в три раза. При этом образовавшаяся уникальная группа пятен (в 15 раз больше диаметра Земли, обозначенная областью 9393) на 3 апреля 2001 г. выдала самую энергоемкую солнечную вспышку рентгеновского класса Х22. Миллиарды тонн ядер водорода устремились в межпланетное пространство в виде сильно замагниченного облачного сгущения, которое лишь частично задело магнитосферу Земли. 15 апреля 2001 г. вновь возникла огромная рентгеновская вспышка класса Х14, которая вошла в шесть самых сильных вспышек за время наблюдения. Характерно также и то, что с конца марта до середины апреля 2001 г. произошло восемь рентгеновских вспышек. За все время регистрации имеющихся солнечных циклов не наблюдалось рентгеновских вспышек такой размерности сближенных во времени.

Природный процесс	Периодичность (годы)
Солнечная активность (W) Геомагнитная активность (C9) Интегральная сейсмическая энергия [64] Болиды (каталог Нильсена) Метеориты (каталог Нильсена)	22, 11, 9, 6 8, 4 28, 22, 13, 4.8 11, 7 14
Крупные катастрофы	12, 10, 5
Запуски КА и ИСЗ Запуски КА и ИСЗ при 0 ≤ C9 ≤ 2 Запуски КА и ИСЗ при 3 ≤ C9 < 5 Запуски КА и ИСЗ при C9 ≥ 5	12, 10, 8 4.2 12.2, 10.9, 6.2, 4.3 12, 11, 9.2, 8.3

Для сопоставления характеристик периодичности запусков КА и ИСЗ с природными процессами была составлена табл.6. Отметим также, что проведенная оценка выборок по дням и месяцам выделила и следующие низкочастотные пики: 3 месяца, 13, 3 дня (рис.18).

Существует значительный приток вещества и энергии на Землю в системе Космос-Земля [50, 58, 69, 74, 108, 112, 133]. Причем этот приток происходит в строгом соответствии с функцией основных "входов" в нашу планету, это полярные каспы, мировые магнитные аномалии, геоактивные зоны, на которых локализуются участки вертикального энергоперетока [57, 65, 70, 79]. С учетом возрастания энергоемкости процессов в пространстве Солнечной системы и возрастания передаточных свойств межпланетного пространства энергия техногенных процессов особенно глобального значения (ядерные взрывы, ракетные пуски и др.) может возрастать до воздействия на ближний космос.

Примечание. Трудно представить, что наблюдаемая коррелированность числа пилотируемых пусков с острыми гелиофизическими обстановками является случайной. Достаточно взглянуть на временной ряд, чтобы убедиться в необычности общей канвы космических исследований; 1962, 1965, 1986, 1969, 1973, 1975, 1978, 1980-1985, 1989 гг. приходятся либо на годы солнечной активности, либо на период геомагнитных возмущений, либо на высокие значения среднего модуля напряженности межпланетного магнитного поля, либо на высокую скорость солнечного ветра. Например, 1969 г. пришелся на максимум пятнообразования в 20-м солнечном цикле; 1975 г. попадает на год затухания высоких скоростей солнечного ветра и средних модулей напряженности межпланетного магнитного поля. Дело медицинской службы — средства защиты космонавтов на орбитах. Но есть и другой аспект техники безопасности. В период активизации солнечно-земных взаимосвязей максимизируется и энергоинформационный переток в целом по Солнечной Системе и столь массированное вмешательство в процессы геокосмоса ракетной проработкой не остается без огромных последствий для природных процессов в оболочках Земли.

Рис. 19. Аварии и катастрофы [2, 8, 66, 79, 132]. Представлен отрезок времени, в котором четко проявлен скачок в нарастании числа событий.

В данном контексте создание техногенного слоя в цепи общесистемных взаимодействий существенно нарушает динамику природных процессов и инициирует изменение геофизических параметров Земли как в целом, так и регионально, причем на значительное время. Нарастание стихийных бедствий и катастроф может свидетельствовать о повышении роли техногенного влияния на среду (рис.19).

Выявленная периодичность запусков КА на различные орбиты формирует новую цепь природно необусловленных процессов в верхней атмосфере. Несовпадение циклов периодичности запусков с известными природными циклами может искажать общую динамику системы Земля-Космос. Совпадение периодов природных процессов с периодичностью запусков может свидетельствовать об искусственной активизации (или подавления резонансных природных процессов). Проведенный комплекс экспериментов в верхней атмосфере (в период Международных геофизических годов) подтверждает этот тезис. Так, известный эксперимент 21.01.61 г. "Мидас-4" с магнитным диполем, а также большое количество стартов "Шаттл" в дни с высокой геомагнитной активностью, энергоемкие эксперименты в ионосфере в годы активного Солнца значительно сказались на природных процессах плазменной оболочки Земли. Определенный (не случайный) характер распределения дней стартов 30-летнего интервала времени космической эры (см. рис. 8, 16-18) могут служить также надежным подтверждением того, что произошли необратимые изменения и в режимах солнечно-земных взаимосвязей.

Интересным в этом смысле является и совпадение периодичностей 12, 10 лет (12, 10 лет — стихийные бедствия, 11 лет — солнечный цикл), 8, 4 года (4 года — цикл индекса геомагнитной активности С9, 8 лет — периодичность землетрясений глубиной менее 50 км), 13 суток (солнечно-лунное воздействие — 27, 5 суток — период вращения Солнца, 28 суток — лунный цикл).

Несмотря на большое количество геофизических параметров, претерпевающих существенное изменение в результате запусков, известно очень немного работ, посвященных этой проблеме. Однако в отношении к этим вопросам преобладает давно устоявшийся механистический подход. Существующие международные программы совсем не учитывают роль запусков для глобальных и локальных экологических последствий. Есть проекты по ликвидации озоновых "дыр" посредством заброски озона на определенные высоты с помощью ракет. Кроме того, проекты полета на Марс, создания базы на Луне явно не проработаны с точки зрения влияния на оболочки Земли. Отклики многочисленных геофизических характеристик различных геосфер тем более не позволяют говорить о проведении ядерных ударов по астероидам.

Таким образом, показаны некоторые системы изменения геофизических параметров при запусках КА. Уже проанализированы приводимые в различных источниках последствия и их роль в общей динамике геосфер, и учтены различные состояния ионосферы. Выявлена возможная роль ракетно-космической техники в инициировании некоторых землетрясений и в стимуляции ряда крупных метеокатастроф; возможные последствия большого количества техногенного вещества на ускорение вращения Земли; избирательное влияние на энергоактивные зоны и тонкую структуру сейсмичности Земли. Суммарное воздействие всех произведенных запусков (за 1960-1990 гг.) оказало воздействие не только на состояние газоплазменных оболочек, но и на общее состояние климата Земли.

2.2.8. Космический мусор

В последней четверти XX в. появился новый термин — "космический мусор", который довольно точно отображает и существо явления, и неистребимую человеческую особенность — перекладывать собственную недоброкачественность в деятельности на плечи все той же "окружающей среды", в данном случае — геокосмоса [77, 152, 158].

Если обратиться к некоторым суммарным оценкам космического мусора, то следует отметить, что за 40 лет космической эры накоплено около 4 тыс.т разнообразных фрагментов технических тел. Надо подчеркнуть, что такое количество техногенного материала в тысячи раз превосходит массу метеорного вещества. В среднем сейчас на каждый текущий интервал времени вес функционирующих космических аппаратов составляет лишь 1.1% от общего веса техногенного материала в ближнем геокосмосе [77].

Экологическое суммарное значение ракетных пусков (более 3,5 тыс.) оказывает массовое воздействие на ионосферу и магнитосферу Земли. Предположение о том [19, 20], что в 2000 г. ближний геокосмос будет насыщен обломками разновеликих техногенных космических тел, более чем оправдалось и нижеследующие количественные величины уже перекрыты:

- 15'000 шт. диаметром более 10 см;

- 200'000 шт. диаметром от 1 до 10 см.

Приведем характеристику веса стартующей ракеты, который распределен следующим образом:

- 85% — ракетное топливо;

- 14% — вес технической системы запуска;

- и всего около 1% составляет вес полезного груза (система приборной регистрации и пр.).

Следует также иметь в виду, что время жизни функционально полезных регистрационных систем на орбите составляет сотые доли от общего времени существования обломков и отработавших приборов. В процессе использования практических возможностей ближнего космоса (низкоорбитальных космических аппаратов) на разновысотные орбиты (см. рис.11) было выведено около 7000 объектов с разнообразным предназначением (исследовательские, коммерческие, спутники связи и т.д.). С течением времени установилось некоторое техногенное равновесие (около 5% от общего числа) и работающих объектов на орбите, например в 2000 г. оказалось не более 350 [158].

Производство космического мусора — неизбежный фактор технических реализаций: успешных (около 3 тыс. разрушающихся со временем [15, 20, 77, 85]) и безуспешных (подрывов) выводов на ту или иную орбиту космических ступеней, ракет, аппаратов. Достаточно ярким фактом эффективности освоения геокосмоса, т.е. генерации космического мусора, является то, что 49% от общего количества фрагментов получено путем преднамеренного подрыва изделий на орбитах, а также при снижении или неудачном запуске. Следует отметить и эпизоды непреднамеренных взрывов (пример — взрыв французской ракеты "Ариан" породил более 3 тыс. фрагментов). Суммарно к настоящему времени в околоземном пространстве накопилось более 3.5 млн фрагментов (см. рис.16). По данным Совета национальной безопасности США, на орбитах высотой от 200 до 5500 км к 2010 г. скопится 12 тыс. т мусора, что составит 1,2% от общего веса газа в верхней атмосфере (рис.20).

Рис. 20. Высотное распределение числа частиц разных размеров (по данным ЦПИ РАН) [158]

Примечание. Число фрагментов на околоземных орбитах множится по двум основным сценариям: естественное столкновение и дробление материала на более мелкие части (в перспективе до пылеватых частиц) и дальнейшая доставка материала на орбиту. Дело в том, что участившиеся отказы близких и далеких спутников (по эллиптическим орбитам) приводят к необходимости новых пусков в связи с непредвиденными потерями информации от космических аппаратов. Так, запущен некий автоколебательный процесс по созданию мусоросферы. Необходимость в получении информации "из космоса" становится одновременно и необходимостью создания космомусора. Сейчас число фрагментов возрастает ежегодно на 5%, а мелких осколков на 8-9% [158]

Огромное значение для экологического состояния ближнего космоса имеют спонтанные и плановые целевые подрывы. Так, за первые 30 лет запусков произошло 308 взрывов [77, 101, 152]. Они происходили неравномерно во времени и колебались с частотой от 2.2 до 4.8 взрывов в год. Например, подрыв КА "Протон" 05.09.92 г. на высоте около 850 км сгенерировал 62 фрагмента с траекторным разбросом по высоте от 700 до 1100 км. Сто крупных обломков, например, породил подрыв РН "Горизонт-17" 17.12.1992 г. При использовании некоторых видов ракетного топлива (особенно большегрузных — при выводе КА "Энергия-Буран") в верхнюю атмосферу выбрасывается за один старт количество водорода, которое сравнимо с его общим содержанием на ионосферных высотах. Значительное изменение химического состава верхней атмосферы приводит к изменению термодинамических процессов и новому виду физико-химических неравновесий [102, 109, 110, 111, 158].

Своим появлением техногенный мусор в ионосфере и магнитосфере обязан далеко идущей цели "освоения" и "использования" космоса для закрепления успехов существующей цивилизации. Следует сразу подчеркнуть, что влияние этого мусора тоже двояко. С одной стороны, это захламление неподходящим веществом и энергией, чувствительных и физически эффективных высот геокосмоса, с другой грозная помеха для очередных шагов "покорения космоса".

Следует учесть и энергетический вклад "мусоросферы". Дело в том, что тепловая скорость атмосферного газа намного меньше скорости мусорочастиц (~10 км/с), а суммарная кинетическая энергия мусоросферы уже составляет около 3.6% от полной кинетической энергии газа геокосмоса. Если сравнивать "мусоросферу" с метеоритны ми телами, пребывающими постоянно в геокосмосе (в состоянии падения или рикошета), то окажется, что современная масса (около 3 тыс. т) тяжелее метеорного вещества в 150 тыс. раз [101]. Очевиден факт замены метеорных дождей (крайне редких) технометеорными дождями (каждые 40 мин на Землю падает технометеор).

Тормозящее значение мусоросферы уже замечено, и, по оценкам Д.Кесслера, полеты будут уже невозможны через 20-30 лет [20]. Очистка геокосмоса до высоты 1000 км становится неизбежной даже по мотивам "дальнейшего осваивания космоса". Самоочищение космоса тоже неизбежно, но весьма длительно (от года для орбитальных высот до 400 км и до сотен лет для высот 1000 км) [67, 77, 101]. Космомусор на стационарных орбитах (около 36 тыс. км) может существовать уже в мерах геологического времени (до нескольких миллионов лет). В целом вертикальный разрез мусоросферы крайне неравномерен — максимальная плотность (на 1 км) на высоте ~800 км, где естественное время существования фрагмента оценивается в 30 лет. Правда, эта оценка получена для нормальных условий на высоте без учета воздействий солнечной активности. Уменьшение плотности верхней атмосферы в 3-4 раза при переходе от минимума солнечной активности к максимуму может значительно повысить эту оценку. Попытки отследить мелкие обломки в составе мусоросферы приводят к возрастанию радиолокационной накачки геокосмоса в диапазоне частот вплоть до 4-10 МГц (длины 8-миллиметрового диапазона). Эта работа становится все более настоятельной, ведь встреча с осколком диаметром около 1 см уже катастрофична для спутника.

Еще раз обратим внимание на интенсивность загрязнения геокосмоса. В пространстве до 2000 км над земной поверхностью одновременно находится до 200 кг метеорного вещества, а это в 15 тыс. раз меньше веса космического мусора, находящегося в том же пространстве. Усредненная скорость метеорного материала составляет 20 км/с, а в год (тоже в среднем) на Землю выпадает 15'000 т. Космический мусор на земную поверхность поступает с интенсивностью 1000 т/год, т.е. около 7% от метеорного потока. Но кроме пассивных обломков КА каждый старт твердотопливной ракеты выбрасывает в верхнюю атмосферу от 2 до 12 т окиси алюминия. Кроме того, окись алюминия является основным продуктом сгорания космического мусора. Следовательно, в верхней атмосфере постоянно присутствует основной гаситель озона — техногенный алюминий.

Далее следует учесть, что ежегодная "пусковая производительность" составляет более 100 ракет, а при старте крупнотоннажной ракеты в верхнюю атмосферу выбрасывается от 5 до 10 т водорода, который является продуктом диссоциации воды на высотах более 80 км. Таким образом, к весу мусора добавляется 1000 т водорода, а это примерно 6·10³² атомов, т.е. 10% от природного притока атомов водорода (6·10³³). Техногенного прироста атомов водорода вполне достаточно для того, чтобы в области главного ионосферного максимума вызвать резкое падение концентрации электронов, что резко меняет физические характеристики ионосферы. Кроме того, уже в самой магнитосфере концентрация тепловой плазмы резко меняется. Таким образом, идет "техногенная редакция" физико-химического состояния среды, т.е. изменение передаточных свойств, сдвиг элементного состава, вариации теплового баланса, гашение условий возникновения и существования озона и др. Следует также указать и на факты выброса экзотических для этих сред и высот веществ, как, например, полихлорвинила (8-10 т/год), синтина (топливо второй ступени ракет) и др. [19, 20, 158, с.382-432].

Антропогенное изменение ОКП, производимое ракетными стартами и орбитальными космическими аппаратами, касается многих сторон функционирования ионосферы и верхней атмосферы. Эти изменения особенно важны в связи с массовым гашением ионосферной плазмы. В отдельных случаях в области главного ионосферного максимума развиваются крупномасштабные (тысячи километров) "ионосферные дыры", в которых концентрации заряженных частиц падают почти на порядок [102]. При этом отмечается обширное образование высококонцентрированных аэрозолей, локализующихся в основном в полярных областях, расширение площадей и встречаемости серебристых облаков и др. [80, 84].

Особое значение ракетные воздействия оказывают на ОКП в энергетических характеристиках. Этот эффект хорошо прослеживается на примере энергоемкости поглощения солнечного ультрафиолета и вклада энергии при старте РН "Протон". Имеется оценка максимального притока солнечного ультрафиолета в верхнюю атмосферу в пределах высот 100-130 км. Эта оценка равна 10^-6 эрг/см³, а по циклограмме работы второй ступени ракеты указанного класса в этой области высот масса продуктов сгорания составляет 730 кг/с. Энергетическая величина для этого случая равна 3.6·10¹⁵ эрг. Начальный объем, занимаемый продуктами сгорания по траектории ракеты, и скорость их движения составляет 2·10¹⁴ см³. Следовательно, энергия, выделяемая в единице объема в секунду (см³/с), составит 15-30 эрг·см^-3·с^-1, т.е. в (1,5-3)·10⁷ раз больше (в 10⁶ раз больше) энергии солнечного ультрафиолета. Конечно, в течение часа это соотношение будет уменьшаться и уйдет ниже естественного фона. Однако эта техногенная вариация энергии соизмерима (во времени и пространстве) с суточной энерговариацией естественного фона в верхней атмосфере. Итак, суммарный вклад одного пуска РН "Протон" в энергетическом отношении вызывает изменение основных естественных вариаций, таких как суточная температура и плотность верхней атмосферы [80, 158, 163].

2.2.9. Проблемы реакторных спутников

Особое значение в составе мусоросферы представляют космоаппараты с радионуклидными и реакторными источниками энергии [101, 158]. К сожалению, все 38 радиационных спутников (31 — российский, 7 — американских) находятся на высотах 800-1100 км, т.е. на эффективных интервалах для столкновений. Запуск радиационных спутников основывался на положении о том, что время существования спутников на этих высотах достаточно для остывания радиационных материалов до безопасных норм, но при этом не учитывалась возможность столкновения. Следовательно, к общей энергетике мусоросферы надо приплюсовать и орбитальную радиационную опасность. Кроме того, вероятность столкновения (10% за 300 лет) радиационного спутника с фрагментом каждый такой эпизод переводит в разряд радиационной катастрофы. Остается неясным происхождение целевой модели по такому интенсивному освоению космоса, по которой считались уместными исходы с аварийными и планированными взрывами ракетоносителей и спутников на высотах 800-1000 км. Ведь всем космическим организациям было хорошо известно, что на этих высотах имеется около 40 "потенциальных ядерных взрывов". Видимо, в скрытой аксиоматике подобных методов "освоения" содержатся какие-то тайные функциональные и долговременные предназначения мусоросферы. Столкновение спутника, оснащенного ядерным реактором, с обломком на высоте 1000 км произведет тормозной импульс до 200 м/с, что приведет к "приземлению" такого спутника в течение одного часа [15, 20, 32], и, как следствие, будет сопровождаться "радиационным посевом", ибо, как показал Чернобыль, уран не исчезает, а рассеивается.

Следует также отметить и вид научного преднамеренного, как бы обоснованного прагматизмом, замусоривания геокосмоса. Имеется в виду техногенная популяция космического мусора под названием искусственные метеоры. Научное предназначение доставки такой разновидности твердого вещества в ионосферу сводится к задаче физического моделирования явлений, связанных с мелкими метеорами. Конечно, этим далеко не исчерпывается прагматическая возможность искусственных метеоров. Существует около десятка основных типов генерации этих объектов, приведем три из них [48, 49].

- Электростатические ускорители заряженных частиц, основанные на взаимосвязи заряженных металлических частиц и электроста тического поля поверхности металла. Имеются устройства для разгона электрозаряженных частиц до 112 км/с, и при многокаcкадном усилении достигается скорость около 100 км/с. Электротермические ускорители базируются на эффекте взрыва проводника при внезапном пропускании через него разрядного тока батарей. Материал для электротермических микрометеоритов разнообразен, но чаще всего применяется Al, Li, Be, B. Разгон технометеоров в этом типе ускорений не превосходит 30 км/с.

- Реактивные двигатели, в топливо которых добавляются твердые частицы диаметром 2-100 мкм. Эти частицы ускоряются от одного до нескольких километров в секунду [20, 25].

- Высоты, на которых генерировались искусственные метеоры, находились в интервале 80-200 км, вес частиц составлял от 0.64 до 5.66 г, как правило, это нержавеющая сталь (70% Fe + 19% Cr + 9% Ni + 2% Mn). Инжекция частиц в атмосферу производилась взрывным путем.

Таким образом, проблема космического мусора давно обрела статус приоритетной, и тем не менее человечество, движущееся в фарватере экономической мысли жизни, оказалось неспособным ответственно отреагировать на предупреждения многочисленных исследователей геокосмоса.

2.2.10. Проблемы астероидной и экологической безопасности

Проект космической защиты Земли от вероятных столкновений с астероидами и кометами представляет, по-видимому, частный случай процесса усложнения организованности биосферы за счет постоянного увеличения человеком притока свободной энергии из окружающей среды и развития технических систем жизнеобеспечения, попыток удержания этой организованности при максимальной протяженности во времени в форме самой биосферы. Однако подобная творческая активность человека по преобразованию биосферы немыслима без всестороннего исследования биосферы и уровней ее организованности, проблемы происхождения и эволюции живого вещества.

Видимый вещественный мир биосферы как бы находится в состоянии раздробленности на исключающие одна другую части и моменты, а полевая компонента в области пространственно-временного совмещения ее с веществом остается в большей степени в "свободном" состоянии. Тем не менее все части жизненного разнообразия биосферы повсеместно и непрерывно потенциально стремятся, к глубокому взаимопроникновению и теснейшей взаимосвязи, т.е. к единству этого мира. Объединяющую силу, очевидно, следует искать в факторах, определяющих пространство_время и отрицающих непроницаемость вещества. К числу таких факторов следует прежде всего отнести ту компоненту физических полей (например, гравитационного, электромагнитного и т.п.), которая остается за пределами вещественной сферы в относительно "свободном" состоянии. Именно эта компонента, находясь в явном контрасте со свойствами непроницаемости вещества, на общем фоне отсутствия вещественного единства создает единство вещественного мира, т.е. полагает содержание действительного мира в потенциальной организованности.

Организованность биосферы есть функция организованности космической. Субстратом этой организованности является геокосмос. Электрические и магнитные поля ближнего космоса пульсируют синхронно с нашим светилом и другими космическими объектами, возбуждая значимые для биосферы колебания магнитосферы и ионосферы. Геокосмос, несомненно, одна из наиболее тонких, а следовательно, и наиболее ранимых "тканей" планеты. Электромагнитная (полевая) и физико-химическая организованность геокосмоса базируется на небольших затратах вещества и энергии на единицу объема. Процессы в нем происходят, по-видимому, с большой информоемкостью, но малой энерго- и массоемкостью, что характерно для естественных управляющих систем. Общность процессов в геокосмосе с характером естественных управляющих систем позволяет нам разделить точку зрения на геокосмос, как область живого пространства. Эта точка зрения постепенно становится все более приемлемой среди представителей геологической отрасли. Так, А.Д.Арманд отмечает, "что Земля вместе с жизнью на ней — разумно организованное единство, целенаправленно выращенное разумным Космосом для достижения некоторой заранее заданной цели" (курсив наш) [129, с.159].

Видимо, обладая относительно "малоосязаемой" структурой, геокосмос до определенного времени не проявлял себя лимитирующим экологическим фактором, хотя в действительности находился в тесной причинно-следственной связи со многими глобальными природными катаклизмами. Нагляднее всего это продемонстрировано при рассмотрении структуры обсуждаемых глобальных проблем на Конференции ООН в Рио-де-Жанейро в июне 1992 г. по проблемам окружающей среды [8, 61]. Однако вторая половина XX в. знаменуется особо мощным антропогенным вмешательством в природное состояние геокосмоса. Приземная среда становится ареной энергоемких и качественно разнообразных приемов взаимодействия Природы и Человека [12, 44, 72, 75, 77].

Тенденции за последние 30-40 лет свидетельствуют о том, что активные воздействия на геокосмос с небольшими количественными колебаниями будут повсеместно продолжаться. Несмотря на отсутствие биосферных прогнозов, активные воздействия на геокосмос продолжают рассматриваться как положительный фактор. Приведем некоторые из известных последствий техногенного воздействия на геокосмос:

- локальные дополнительные разогревы ионосферы и, как следствие, резкое изменение естественного режима, проявляющееся в нарушениях радиосвязи;

- возникновение семидневного цикла геомагнитных пульсаций Pc1 и Pi2 [97] в связи со снижением мирового потребления производственной электроэнергии в субботу и воскресенье;

- фильтрация электромагнитного обмена в солнечно-земных взаимосвязях;

- вытеснение и частичная замена естественной электромагнитной среды планеты и ближнего космоса на техногенные диапазоны;

- глобальные изменения климата (потепление, смещение сезонов, засухи и т.п.);

- генерация крупномасштабных метеокатастроф;

- инициирование некоторых видов землетрясений;

- в перспективе — изменение характера ускорений и торможений вращения Земли, а также возможное снижение скорости движения по орбите и, как следствие, — "падение на Солнце" и модификация солнечной активности и ее циклов.

Как мы видим, состав, и качество геокосмоса в результате этих воздействий резко модифицируется в сторону замены естественной системы искусственной [77, 79, 158]. Следовательно, уже вполне реальны необратимые сдвиги в геокосмосе, которые могут привести к очередному катаклизму в биосфере или новому этапу в ее эволюции. Поскольку в течение около 4 млрд лет космической эволюции шло не только приспособление, но и использование геофизических полей организмами, то эти поля могли быть внешними стимуляторами внутренних функциональных процессов. Если согласиться с тем, что жизнь можно представить в виде некоторой глобальной структуры, то любое присущее живому миру явление, даже самое малое, происходит в соответствии с некоторой космической и планетной программой [8, 16, 17, 128-130, 132]. Частным примером такой вероятной катастрофы может быть возможное крупномасштабное воздействие на высшие уровни организации в биосфере (включая и человека) коротко волнового излучения космоса вследствие дефектов озонового слоя планеты.

Таким образом, опасаясь вероятной катастрофы вследствие возможного столкновения с крупными астероидами и кометами, мы можем испытать на себе не менее масштабное рукотворное воздействие. В связи с тем что проект системы космической безопасности Земли от столкновения с астероидами и кометами предполагает не только пассивный мониторинг и патрулирование ближнего космоса, но и активные мероприятия на него, мы считаем целесообразным искать решение следующих проблем [8, 129, 132]:

1) геокосмос — "живое" пространство планеты, соучаствующее в эволюции живого вещества и являющееся гарантом его сохранности;

2) вопросы космического и планетарного происхождения геокосмоса;

3) биосферно-космические площадки планеты — области мониторинга и зондирования геокосмоса;

4) техногенное вмешательство в геокосмос: масштабы, перспективы и прогнозирование последствий;

5) закономерности распределения отдаленных по времени и расстоянию последствий техногенного воздействия на геокосмос;

6) биологические методы индикации геокосмоса и космических явлений.

При этом нами принимаются следующие гипотезы-утверждения:

- Геокосмос представляет собой геолого-геофизическую организацию газовых и ионизированных веществ Земли в надлитосферной области; это тонкий и энергоемкий механизм общепланетного и космического значения, играющий решающую роль в общем состоянии планеты и являющийся показателем ее "здоровья"; в рамках нашей концепции исследуется как живое пространство.

- Биосфера содержит множество разнообразных форм живого вещества, предполагающее наличие электромагнитных и интеллектуальных свойств.

- Электромагнитная и физико-химическая организованность геокосмоса базируется на небольших затратах вещества и энергии на единицу объема; процессы происходят в нем, по-видимому, с большой информоемкостью, но малой энерго- и массоемкостью, что характерно для естественных управляющих систем [131].

Перейти к оглавлению

Опубликовано в книге Дмитриев А.Н., Шитов А.В.,
Техногенное воздействие на природные процессы Земли. Проблемы глобальной экологии. —
Новосибирск: Издательский дом "Манускрипт", 2003. — 140 с.